О МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОМ МИРОВОЗРЕНИИ
Есть разные теории вечного мира. В одних версиях человек — это отпавшая от универсального духа пылинка.
Её смысл жизни — вернуться в непостижимый дух, раствориться в нём и стать ничем (нирвана).В других вариантах он — слабое смертное существо, случайно появившееся от бессмертных божеств и обречённое исчезнуть в небытии.
В третьем варианте человек что-то вроде разумной плесени, случайно зародившейся на окраине галактики, которая после краткого мгновения под названием жизнь уйдёт навсегда и невозвратно.
Материализм — одна из разновидностей теории вечного мира. Именно он является точкой отсчёта, инициирующей смертельные для человечества процессы.
Особенность материалистического мировоззрения — отрицание организующей силы. Вселенная понимается как мёртвый бессмысленный объём энергии и материи. Это бесконечное пространство, которое по сути — неустранимая и неисчезаемая сущность. Она может, по каким-то внутренним причинам, сжиматься в точку, разжиматься, структурироваться, распадаться, снова структурироваться и изменяться, но не может исчезнуть.
Эта вечность и бесконечность в принципе не поддаётся осмыслению. Мы в состоянии осмыслить нашу галактику и сумму известных галактик, но не область за рамками известного нам мира. Насколько далеко и глубоко ЭТО простирается, о том помыслить нельзя, потому что ТАМ бóльшая бесконечность, чем улавливается научным аппаратом.
По материализму, мир никто не создавал, и он не является разумным существом. Из этого следует: мир есть огромная бессмысленность. Бессмысленное целое превращает в бессмысленность составляющие его части. В какой порядок построятся части, что из этого получится, — безразлично. В глобальной бессмысленности ничто и никто не может иметь глобального смысла. Всё сиюминутно и ограниченно, и это состояние вечно.
Согласно теории научного материализма, во вселенной случайно возникает жизнь.
На окраине галактики на планете Земля образовался первобытный океан, где аминокислоты склеились в живую клетку. За сотни миллионов лет эволюции из этой клетки развивается многообразие флоры и фауны. Венцом биологической эволюции становится человек.
Рождение клетки означает: в бессмысленной вселенной появилась сущность, имеющая смысл. Во всей вселенной клетка есть то единственное, что стремится жить. Благодаря этому стремлению она старается преодолеть враждебную среду. Во вселенной появляется нечто, имеющее цель. С момента появления живой клетки вселенная, образно говоря, делится на две части. Одна часть, огромный и бессмысленный поток материи и энергии, не имеет ни цели, ни стремления. Вторая часть вселенной, клетка, имеет цель (выживание) и стремится к ней.
Насколько несопоставимы по физическому объёму вселенная и клетка, настолько несопоставим их смысл жизни.
У вселенной смысл отсутствует. У клетки, наоборот, всё подчинено смыслу — выжить. Вселенная не может не жить, не может прекратить быть и потому не имеет стремления жить. Клетка может умереть, и чтобы этого не произошло, должна постоянно убегать от смерти, должна действовать, стремиться к своей цели — жить.
Стремление клетки активизирует механизм эволюции. Проходят миллионы лет, возникает человек разумный.
До человека всё живое просто хотело жить. Человек привносит принципиальную разницу: он хочет жить хорошо. Клетка «согласна» жить вечно. Человек согласен при условии, если жизнь приятная. Иначе может и прервать её.
Во вселенной возникает третья форма существования. Первая форма — это бессмысленное существование вселенной, к которому даже не нужно стремиться, оно попросту не может перестать быть. Второй форме присуще стремление к самому факту существования. Третья форма свойственна разумной жизни, стремящейся не только сохранить себя, но и получить удовольствие от существования. Опускаем вопрос, в чём конкретно заключается удовольствие. Принципиальный момент — нерушимая связь между существованием и удовольствием.
Жизнь — синоним удовольствия. Чем больше удовольствия, тем полнокровнее жизнь. Биологическое существование — фундамент. На нём нельзя жить, но можно построить удобный и надёжный дом.
Заметим, человек по своей природе стремится к личному благу. Каждый надеется достичь его, строя жизнь, исходя из усвоенной информации. Одни стремятся в рай небесный, вторые — в рай земной, третьи строят личный бытовой рай.
Желание хорошо жить инициирует развитие человека и общества.
Первое время развитие идёт в коридоре, простроенном религиозным пониманием мира. Со второй половины второго тысячелетия от Р.Х. начинается развитие в логике материализма. Новое понимание мира корректирует главную цель. Теперь она понимается как продление жизни и получение земных благ. В идеале вечная молодость, здоровье, богатство. Всё в рамках земной жизни. За её рамками желаний нет, поскольку нет понятия загробной жизни.
Согласно материализму, вершина развития общества — «от каждого по возможности, каждому по потребности». Если идти в логике этого мировоззрения, предполагается сужение первой части лозунга (от каждого по возможности) и развитие второй (каждому по потребности). Система будет требовать от человека всё меньше, а давать всё больше. Максимум — от человека ничего не потребуется. Он живёт ради удовлетворения своих потребностей, ради получения бесконечного удовольствия.
Воображение рисует мир, где всё делают машины. Человек только радуется жизни. Если он работает, то не по нужде, а исключительно по желанию и в удовольствие. В идеале вся планета (или даже вселенная) поставлена на службу человеку.
Если мир вечный, а человек случайная временность, в пределе смысл жизни сводится к стремлению получить бессмертие и удовольствие в рамках своей жизни. За её границами материалист НЕ имеет цели, это противоречит его пониманию мира.
Нам могут возразить, указав на людей, позиционирующих себя материалистами, но при этом совершающих поступки, противоречащие логике материализма. На самом деле противоречия нет. Зачастую люди заявляют себя носителями одного мировоззрения, но живут по логике другого. Среди материалистов полно тех, кто действует сообразно религиозной логике. Среди верующих легко найти тех, кто руководствуется логикой материализма. В современном человеке намешано множество неосознанных мировоззренческих установок.
Но мы говорим не о поведении личности, а о тенденции стратегического характера. По отдельным личностям нельзя судить о мировоззренческих тенденциях. Логике материализма по природе присуща одна линия поведения, религиозной логике — другая. Частные случаи, противоречащие логике данного мировоззрения, не нарушают общую тенденцию. Если большинство смотрит на мир с позиции «живём один раз», общество идёт в одном направлении. Если большинство смотрит на мир с позиции загробной жизни, общество идёт в другом направлении.
По материалистической логике цель жизни — вечное существование в своё удовольствие. Если цели удаётся достичь, кажется, это так хорошо, что дальше думать не о чем. Картина настолько благостная, что просто счастье. Человек не умирает, не болеет, не старится, плюс ко всему исполняются все его желания. Достижение такого состояния по сути является концом истории. Дальше развиваться некуда.
У кого язык повернётся назвать намерения материализма плохими? Но есть такое выражение: «благими намерениями вымощена дорога в ад». Возникает недоумение: почему благими? Что плохого в благом стремлении? Если благие намерения ведут в ад, то куда ведут злые? По логике «от противного» — в рай. Но это абсурд! В рай должны вести именно благие стремления. Но тогда, при чём тут ад?…
Смысл выражения таков: в ад ведут не вообще благие намерения, а недодуманные, не осмысленные во всей полноте, выведенные из ложной точки отсчёта.
Атеизм сплошь состоит из благих намерений, но вытекающая из него логика до сих пор не осмыслена. Интеллектуальная активность доходит до идиллии и останавливается. Никто не думает, что возникает на подступах к идиллии. Технология соблазнения такова, что самое плохое открывается по мере приближения к поставленной цели. Этому найдёте подтверждение в любой области.
Соблазнитель поначалу рисует «золотые горы». Обман обнажается не в начале пути, а в конце, когда человек пытается дотронуться до обещанных «золотых гор».
Все обманы базируются на непонимании ситуации жертвой обмана. Как следствие, человек не замечает обмана. Это касается и наших прародителей, нарушивших запрет Бога не есть яблоко с древа познания. Касается и бытовых жуликов, вымогающих деньги под заверения о будущем счастье. Защититься от обмана можно, если видеть не часть, не только привлекательное начало, а целое, особенно его завершающую стадию.
Давайте проследим развитие ситуации в логике материализма.
Итак, через отрицание Бога человек в своих глазах автоматически становится высшим существом. Вопрос сводится к технике: как эффективнее достичь высшей цели — бессмертия и удовольствия. Вокруг решения этой задачи возникает множество школ. Выделяются две магистрали — марксизм и либерализм. Оба учения преследуют одну цель — построить рай на земле. Разница не в сути, а в технологии, в способе достижения.
Суть либеральной технологии: постоянный рост свободы личности. Чем больше свобод, тем быстрее пойдёт развитие, и общество достигнет идеального состояния. Свобода индивида должна быть максимальной, ничем не ограниченной, в том числе обществом. Пусть каждый свободно стремится к своей выгоде. Столкновение множества свобод естественным образом определит границу свободы каждого. «Невидимая рука рынка» аккумулирует частные усилия в едином направлении.
Суть марксистской технологии: ограничение свободы личности интересами общества. При либерализме границы свободы устанавливает «невидимая рука рынка» и свобода соседа. При марксизме эту границу устанавливают общество, плановая экономика и запрет частной собственности на средства производства. В одном случае рыночная экономика и свобода индивида, ограниченная свободой другого индивида. В другом случае плановая экономика и свобода индивида, ограниченная свободой общества.
Теоретики каждой школы отстаивают эффективность своего пути. Спор марксистов и либералов есть спор производственников, обсуждающих, как лучше создать заказанную деталь. Мнения разделились. Одни отстаивают метод холодной штамповки, другие — метод горячей штамповки. Вокруг этого весь сыр-бор. Противостояния по цели нет, есть частные разногласия по способу её достижения.
На первом этапе марксизм кажется более логичным и последовательным. Его методы выглядят более традиционными и привычными («железной рукой» загнать человечество в счастливое будущее). По миру прокатывается волна революций. Рождаются новые социальные конструкции, но все они развиваются не так, как велит теория. Самый крупный эксперимент ставится в России. Просуществовав несколько десятков лет, СССР разваливается под грузом внутренних противоречий.
Либералы отрицают революционный подход, выступая за эволюцию: нужно просто развиваться, и всё само устроится. Но проходит время, и либералы, как в своё время марксисты, видят: если процесс не стимулировать, достижение цели невозможно.
Лучшие представители либерализма считают своим долгом подсказать «глупому» человечеству верный путь. Но проблема в том, что «глупое» человечество держится за традиции и не слышит «умных» советов.
Что в таких условиях должен делать честный человек? Правильно — преодолеть глупость. Если нельзя это сделать через логику («глупые» её попросту не понимают), остаётся применить силу и хитрость.
Либералы, как в своё время марксисты, понимают: решение мировой задачи требует мировой власти. Ради этого коммунисты хотели разжечь пожар мировой революции. Либералы разжигают пожар мировой демократии. Разница в риторике, обставляющей вывод, но не в сути.
Строительство мировой демократии идёт под тем же флагом свободы и равноправия, что и строительство коммунизма. Всё во имя человека, всё для блага человека. Разница в том, что СССР вуалировал и не озвучивал выводы (типа: если живём один раз, значит, бери от жизни всё), следующие из материалистического понимания мира. Наоборот, марксисты внушали: человек должен вести себя так, словно ему потом, после жизни, придётся отвечать за свои дела. Если человек будет жить вопреки логике материализма, если будет думать в первую очередь не о своём благе, останется жить в памяти «благодарных» поколений и прочее.
Либералы к официальным призывам быть честным и т.д. «пристёгивают» пропаганду потребительского образа жизни в стиле «бери от жизни всё», потому что «живём один раз». Это примерно как призывать идти одновременно налево и направо.
Но общество поглупело и не замечает противоречия. Когда человека кусает вампир, он становится вампиром. Большинство в демократическом обществе, покусано баранами и козлами.
Если Бога нет, высшая цель индивида — достижение вечной жизни и удовольствия. При демократии (капитализме) общество быстро превращается в стадо человекообразных животных. Они будут спокойно жевать жвачку в социальном стойле, пока сохранён набор благ. Но только стоит убрать эти блага, и общество превратится в озверевшую толпу. Сначала толпа будет грабить всё вокруг, потом насиловать и убивать, а далее - поедание друг друга в прямом смысле, потому что в разрушенной инфраструктуре больше нечего будет есть. Если вчера источником тепла был лес (дрова), источником питания — земля, то в нынешней системе источник тепла — батарея, источник питания — магазин.
При обрушении системы рушатся источники. Далее неизбежно предельное возмущение социума.
Ничто не ново под Луной. Мир знал аналогичные бедствия. Грядущее превзойдёт прошлое. «На так называемых ничейных землях ничком лежали сотни тысяч трупов, разбитые телеги валялись десятками тысяч. Повсюду на дорогах раненые стрелой, копьём, пращой. Люди дошли до того, что спали на человеческих головах, ели человеческое мясо, жали сок из человеческой печени, пили человеческую кровь, лакомились кормом для скота. И так, начиная с Трёх династий, никто в Поднебесной не мог покоить свою природу, жить своими обычаями, сохранять своё долголетие, и умирали преждевременно от людской жестокости. В чём причина этого?» (Дао дэ цзин).
Мировой опыт свидетельствует: «добропорядочные граждане», отключенные от минимальных благ типа электричества, мгновенно звереют и начинают громить своё «стойло».
Но если люди объединены в систему, если представляют собой народ, имеющий религию, культуру и традиции, общество намного труднее привести в состояние животной толпы. В опасной ситуации народ перестраивается и находит выход из ситуации (пусть и через большие жертвы). Но так как народа нет, есть масса, раскрошенная и превращённая даже не в стадо (там хотя бы свой вожак, и порядок есть), а в социальную пыль, начинается нечто невообразимое…
Общество никогда не бывает стопроцентным народом и стопроцентной массой. Оно демонстрирует лишь тенденции к тому или иному состоянию. Сила общества зависит от пропорции «массы» и «народа». Чем больше общество — масса, тем оно слабее. Чем больше — народ, тем сильнее.
Поразмыслим немного о позиции материализма, генеральная мысль которого: «живи для себя и ни о чём не думай». Обратите внимание, на вторую часть фразы — «ни о чём не думай». Она является фундаментальной. Поведение есть следствие сознания. От того, как сформировано сознание, формируется и поведение человека.
Яркий пример — девушки. Каждая представительница прекрасной половины человечества получает от рождения женский капитал (женские прелести и красоту). Это в прямом смысле капитал, который можно во что-нибудь вложить. Самое лёгкое — поменять его на деньги (проституция, содержание) или развлечения (веселиться, пить-гулять). Вариант вложения женского капитала в карьеру — серьёзнее, но велик риск его бездарной потери (пока девушка отдаёт себя работе, чтобы обрести независимость, женский капитал попросту усыхает). Значит, наиболее эффективное вложение — в создание семьи. Все остальные варианты проигрышные, хотя и выглядят поначалу привлекательными.
Глупее всего менять капитал на деньги. Если спросить любую девушку, согласна ли она расстаться с красотой и молодостью за миллион долларов, она откажется. Но именно это она делает по факту. Когда у неё кончится женский капитал, то и спонсорского тоже не будет.
Эмансипированные девушки считают вложение в карьеру беспроигрышным вариантом. Кажется: независимость, свобода и вытекающие из этого плюсы. Но по факту тут тоже одни минусы. К моменту, когда карьера сделана, нет ничего из того, что составляет женское счастье. Случайные попутчики к тому времени найдут более привлекательные женские туловища.
Даже если даме максимально повезёт, и она станет, допустим, миллионершей, всё равно не избавится от ощущения, что чего-то не хватает. А не хватает главного — любви (не путать с близостью, которую настойчиво культивируют СМИ). Альфонсов её будет окружать много, но их ухаживания не дадут той энергии, которую излучают близкие люди, любящие не за деньги, а в первую очередь как друга, жену и маму.
Система материалистического общества не заинтересована раскрывать обладательнице капитала глаза на ситуацию. Напротив, она всеми силами старается убедить девушку не рассматривать свой капитал как ценность. На базе незнания система провоцирует поведение, являющееся мощным разрушительным элементом социума. Молодым барышням навязывают стереотип поведения стрекозы из басни И. Крылова, живущей по принципу «здесь и теперь», «бери от жизни всё», «купи мне всё-всё-всё, и я дам тебе всё-всё-всё».
Женщина генетически запрограммирована на сохранение вида и продолжение жизни. Перепрограммирование слабого пола с помощью индустрии соблазнов отключает инстинкт самосохранения женщины. Зло пакуется в красивую обёртку, привлекательную для наивной и доверчивой души. На смену длинноногой красотке Барби, погубившей или покалечившей духовно и физически тысячи девочек (ради достижения её пропорций они морили себя голодом и прочее), пришла семейка кукол «Братц», что на американском сленге означает «оторва». Уродливые пропорции куклы способны поднять самооценку самой неуклюжей девчонке. Но главное, это лицо и одежда. Авторам изделия удалось воспроизвести выражение глаз и макияж типичной «ночной бабочки». Одежда соответствующая. «Угадай, почему меня и моих подружек прозвали „Карамельки“? Правильно, ведь мы такие яркие, сладкие, игривые и… немного легкомысленные». Это не слоган из мужского журнала, а аннотация к игрушке для девочек от 8 до 13 лет.
Институт брака, который как-то ещё скреплял раньше наше общество, скоро отомрёт. Последствия легко прогнозируемы: глобальное снижение рождаемости, старение, физическое и нравственное вырождение человечества.
Женщина сегодня в положении человека, обладающего ценными бумагами, но не знающего им цену. Неудивительно, что эти «бумаги» любой прохожий может выменять на «мороженое»: «лучшие друзья девушек — это бриллианты», мерило любви — подарки и деньги. Большинство представительниц слабого пола живут сердцем, а не умом, и потому легко расстаются с сокровищами души и тела, как папуасы с золотом при виде стеклянных бус. Обман обнаруживается только к старости: женщина раскаивается, что делала ставку на вечную красоту и молодость. Но поздно…
Умные женщины вкладывают свой капитал в создание семьи, но их становится всё меньше и меньше. Девушка беззащитна против навязываемых стереотипов. Если ей денно и нощно внушают: «всё имеет цену», она думает не о создании семьи, а о правильной торговле своими ценностями.
Американская академия киноискусства раздаёт Оскары, которым «творческие туземцы» радуются точно так же, как раньше радовались стеклянным бусам. Никто из туземцев не задаёт вопрос: за что его наградили. Со всех сторон ему все в один голос твердят: мол, за талант. Что ещё человеку для счастья надо? Американская киноакадемия стала своего рода «палатой мер и весов» кино. Система так устроена, что от получения Оскара зависит их ВСЁ. Их слава, их признание, их деньги. «Творцам» как бы говорят: творите что хотите, выражайтесь как считаете нужным, но награду получит тот, кто следует заданным курсом. Отклонившегося от стандарта выдавят на обочину, маргинализируют или интеллектуализируют. Он прекратит влиять на массу, станет непопулярным, непродаваемым и прочее. Творческие натуры ощущают эти указания шестым чувством… и идут «правильным» курсом.
Никакой кино- или музыкальный критик, оценивая фильм или музыкальный продукт, не задаётся вопросом: какие установки формирует это произведение. Единственный критерий — уровень эмоционального воздействия. Если творческий продукт сильно воздействует на чувства, — значит, он хороший. Если слабо воздействует — значит, плохой. Чтобы понять абсурд, представьте: ценность продуктов питания определяют не полезностью для здоровья, а способностью принести приятные ощущения. Надо ли говорить, что самой востребованной будет не та пища, что делает человека физически здоровым, а та, что вызывает наркотические галлюцинации.
У творцов потребительского формата нет мировоззрения. Для них это демагогия и тёмный лес. При этом каждый изливает из себя подсознательные установки, нужные заказчику. Во все их творения, упакованные в тысячи форматов, в том числе патриотический и религиозный, вшита одна мысль: «бери от жизни всё». Творцу кажется, радость или счастье должны выглядеть в виде золота, красавиц, удачи в бизнесе… Считается, жизнь удалась у того, кто«накопил серебра, как пыли, и золота, как уличной грязи» (Зах.9:3). Отталкиваясь от такого понимания счастья, он творит свою продукцию. «Все они ничто, ничтожны и дела» (Ис.41:29).
Родители кормят детей духовной пищей, ведущей к отравлению души и сознания. Подросток, не уважающий родителей, распущенный и прочее, стал таким не от плохой колбасы, а от плохой информации. Если посмотрите, чем он «питался», вы обнаружите в его «рационе» компьютерные игры, голливудские боевики, порнографию, диснеевские мультики и т.д. Именно они искалечили его духовно.
Но кто из взрослых способен увидеть связь между духовным состоянием ребёнка и духовной пищей, которую он потребляет? Никто. Родители сами покупают весь этот яд, а потом искреннее удивляются: почему ребёнок отравился? Почему квартиру у них через суд отнять хочет? Почему убивает бабушку, чтобы получить наследство? Таких «почему» тысячи. И все они не имеют ответа, потому что люди — дети, даже если им по 20, 70 и больше лет. С возрастом не прибавляется взрослости. Тело растёт, а масштаб мышления и глубина понимания — НЕТ.
Большинство не связывает рост негатива с качеством информационной продукции. Секретность темы обеспечивается самой системой. СМИ, переведённые на коммерческий формат, гонятся не за той продукцией, что полезна для здоровья общества, а за той, что приносит прибыль. Так как вниз толкать легче, чем вверх, начинается эксплуатация низменных инстинктов.
Информационное пространство наполнено нечеловеческими звуками и образами, активирующими тёмную сторону человека. Нелюди и монстры задают модель поведения, ломая традиционный образ действий. Продукция выполнена в разных форматах и жанрах. Приправленная тысячами разных «соусов», она несёт одну-единственную идею — «бери от жизни всё».
Посмотрите вокруг себя, и вы увидите огромное количество духовных инвалидов и трупов. Они стали такими из-за потребления ядовитой духовной пищи. Невозможно отравить душу некачественной колбасой. Нравственно здоровым или больным человека делает только духовная пища. Всё дело в качестве. Если бы духовную пищу проверяли на предмет отравляющих душу веществ так же тщательно, как проверяют колбасу, население было бы здоровым, что отразилось бы на всех сферах жизнедеятельности общества.
Духовно отравленные люди зависимы от отравы. Вы можете представить свою жизнь без телевизора? А без прессы? А без музыки и радио? Нет. Человечество подсело на них и не желает слушать голос разума. Оно как наркоман: смотрит, слушает, читает, не понимая, что это пóшло и неинтересно. И успокаивает своего внутреннего цензора в стиле «от этого никто не умирал». Оно рассуждает как типичный алкоголик или курильщик: в любой момент могу бросить. Все имеют отговорки, почему потребляют эту продукцию. Одни считают её развлечением. Другие говорят, мол, просто интересно понять, как людей зомбируют и, чтобы быть в курсе, смотрю новостные и аналитические передачи.
Происходит смещением ролей, когда монстр может быть положительным героем (диснеевский мультик «Шрэк»). Разрушаются традиционные стереотипы. Становится непонятно, где добро, где зло. Монстр добрый, девушка злая, соловья обманом убила, а из его невылупившихся птенцов яичницу приготовила. Дети, основные потребители мультика, не улавливают правильной идеи. В итоге достигается противоположный эффект. Это примерно как голая девушка, принимающая откровенные позы, читает проповедь. Как бы ни были правильны её слова, эффект будет обратный.
Или пример внедрением в нашу жизнь слов, обозначающих какое-то социальное явление. Возьмем термин «Наркомафия». Профессионалы-лингвисты запустили это слово, потому что оно имеет оттенок некой особой крутости. Если бы наркомафию выставляли не как сообщество бесстрашных крутых ребят, а как отстойное сборище деградировавших элементов, то наркомания распространялась бы значительно медленнее.
Для полноты картины отметим: что материалистическая идея, это как «Троянский конь». Она пропитывает подсознание потребительской идеей. При этом тема смысла жизни табуирована. Но, чтобы увидеть глобальный тупик, представим, что материалистическая идея правильная, и наконец-то установлена власть над планетой, организован управляемый мировой порядок. Возникает новый мир, где нет никаких потрясений. Все ресурсы направлены на достижение мировоззренческой цели. Кардинально увеличена продолжительность жизни, растут потребительские стандарты, нет болезней и всё такое прочее. В общем, свершилось то, о чём даже мечтать боялись.
С позиции материализма это конец истории. Желать больше нечего, наступил земной рай. Человечеству больше не грозят кризисы или голод. Нет больше материальных проблем.
Но, как мы помним, человек стремится не просто к вечному, а к хорошему вечному существованию. Жизнь без удовольствия ему не нужна (вечная тем более).
Стремление к удовольствию постоянно растёт, так устроен человек. Вчерашнее удовольствие сегодня кажется банальностью, завтра — архаизмом, через неделю — полным отстоем. Голодный кушает с удовольствием. Сытый равнодушно ковыряется в тарелке. Сытый по горло смотрит на пищу с отвращением.
Допустим, человечество кардинально продлило жизнь, до бессмертия — один шаг. Современная наука утверждает: если сконцентрировать на этой проблеме весь потенциал человечества, можно считать, дело сделано. Но вечная жизнь — всего лишь фундамент основополагающей идеи. Главная цель — вечный непрерывный поток удовольствия, где каждому по потребностям и никаких обязанностей.
В логике системы, где есть изобилие и ничего не нужно делать для его поддержания, труд не просто теряет смысл. Он противоречит логике и здравому смыслу. Если в джунглях растут бананы без участия обезьян, при каких условиях приматы начнут выращивать бананы? (Допустим, они это умеют). Только если выращивание бананов приносит обезьяне удовольствие. Аналогично и человек: если система производит всё, от картошки до электричества, работать можно только ради собственного удовольствия. Других мотивов в таких условиях быть не может.
Упредим возможное возражение типа: человек может работать, чтобы не разложиться, сохранить социальную конструкцию и прочее. Но если работа не приносит удовольствия, в чём будет его мотивация? Рассматривая все возможные варианты, мы не находим причины для деятельности, не несущей удовольствия. Напротив, это противоречит логике материализма. Чтобы у человека появилась другая мотивация, ему нужен другой смысл жизни. Чтобы появился другой смысл, нужно другое мировоззрение. Пока человек понимает мир сквозь призму материализма, он считает себя сущностью, выше которой ничего нет. При таком подходе у него один смысл жизни — вечная жизнь и нескончаемое удовольствие.
По логике материализма, человек должен покорить природу. Сначала планету Земля, потом Солнечную систему, потом галактику, и, наконец, вселенную. В завершающей стадии человек поднимается на вершину мироздания и становится высшим существом вселенной, рукотворным богом.
Подчёркиваем: мы не говорим о практической стороне дела, разговор о тенденции материализма. Допустим, человек достигает абсолютных возможностей. Технически он может делать всё. Безграничные возможности рождают безграничные желания и приводят к идее абсолютной свободы.
Если Я — высшее существо во вселенной, у меня не может быть ограничений. А если они есть, значит, имеется сила, формирующая эти ограничения. Значит, Я не высший, есть нечто выше меня. И раз так, идеал в смысле абсолютной свободы ещё не достигнут. Здесь логика материализма попадает в тупик. Оказывается, идеал в принципе недостижим, и потому абсолютная свобода невозможна. Если один человек хочет помучить для своего удовольствия другого, а тот, естественно, против, значит, человек имеет не абсолютную, а ограниченную свободу. Свободу одного «бога» всегда будет ограничивать свобода другого «бога».
Никакая фантазия не приблизит нас к абсолютной свободе. Проблема в том, что большинство удовольствий имеет нематериальный характер. Сами по себе материальные блага сверх потребностей человеку не нужны. Ему нужна сложная гамма чувств, возникающая от контакта с другими людьми на фоне этих благ. Предметы, задействованные в этих контактах, играют роль театрального реквизита. Они, подобно катализатору, поддерживают реакцию, не участвуя в ней. Человеку не нужны бриллианты на Луне, если их нельзя принести на Землю. Лучше более скромное украшение здесь, его можно включить в игру-общение с другими людьми, чем огромные бриллианты на Луне, которых никто не увидит. Человеку важна реакция общества.
Из материализма следует идея абсолютной свободы. Но на подступах к цели образуются непреодолимые конфликты. Чтобы понять, что за штука такая — абсолютная свобода, нужно рассмотреть, что есть свобода вообще.
Разберёмся с понятием «свободы» беспристрастно, избегая накрученных вокруг понятия эмоций, не занимая позицию ни верующих, ни атеистов. Посмотрим на ситуацию сверху, развивая логику каждой модели до её конца.
Базовое определение свободы: «свобода есть возможность жить согласно своему мировоззрению». Свобода есть возможность реализовывать свои желания. Если желаний нет, свободу нельзя выразить. Желания формируются, исходя из знания о мире. Нельзя желать то, о чём нет информации, образующей знание. Нельзя захотеть кофе, не слышав о кофе. Вчерашний человек не мог иметь желания играть в компьютерные игры.
Нет независимого, ни к чему не привязанного понятия свободы. Свобода есть результат понимания мира, выраженный в действии. Последовательность такая: сначала — что есть мир; потом — что есть свобода. Без представления о мире (в том числе и бессознательного), нельзя иметь понятия свободы.
Если нет понимания мира, никакого действия совершить нельзя. Вернее так: действие совершить можно, но оно будет бессмысленностью. Представьте: вы оказались в пространстве, где всё иное. Вы не знаете, чего опасаться, к чему стремиться и т.д. Всё вокруг чудно, фантастично и непонятно, как у Алисы в стране чудес. Нет аналогий со знакомой действительностью, вас тащит поток событий, и вы понятия не имеете, как ему сопротивляться. Так бывает во сне, где ничего не можешь сделать, потому что ничего не понимаешь.
Свобода проявляется в действии. Действие проявляется в выборе. Если нет выбора, значит, нет свободы. Чтобы выбирать, нужны знания. Знание есть структурированная информация. Чтобы превратить информацию в знание, её нужно разложить по полочкам, относя одну к вредной, другую к полезной, третью к бесполезной, четвёртую к непонятной и т.д. Рождается знание, позволяющее определить: к чему стремиться, чего избегать, что игнорировать.
Правильность знания — вопрос относительный (область веры). Мир можно понимать неправильно и быть свободным. Главное в разбираемой нами ситуации не правильность, а масштаб знания. Свобода возникает, если масштаб знания не ниже минимума. Если ниже, то вместо свободного действия будет механическое, зависимое от чужого понимания, случая или хаоса.
Зафиксируем логическую цепочку. Если свобода — в действии, действие — в выборе, выбор — в знании, знание — в информации (окружающего мира), получается, окружающий мир является базисом и источником свободы. Окружающий мир даёт информацию, которую мы превращаем в знание, раскладывая по полочкам. С помощью знания совершается выбор. Момент осознанного выбора образует свободу. Без окружающего мира нет информации, без информации нет знания, нет выбора и нет свободы.
Чем полнее человек понимает окружающий его мир, тем больше имеет информации, и далее по цепочке — свободы. Чем больше человек свободен, тем ближе он к своему идеалу. Но идеал недостижим. Для человека идеалом является само стремление к идеалу. Даже идеальный круг в материальном мире невозможен, это всегда будет более или менее приближённая к идеалу модель. Идеал можно только представить. Но знание идеала позволяет приблизиться к нему на практике.
Человек отличается от животного и растения не тем, что онХОЧЕТ, а тем, ЧТО он хочет. Объект хотения человека лежит в другой плоскости, потому что желание человека выведено из другого объёма знаний. Объять такой объём информации позволяет разум. Сама по себе информация всем открыта, но чтобы превратить её в знание, нужен разум. У растения или животного нет разума и потому нет свободы. Есть только власть природы и инстинктов.
Высшая свобода — реализация высших желаний. Такие желания возникают из информации высшего порядка. Обладатель большого знания задаётся большими вопросами. Ответы на них входят в противоречие с инстинктами. В человеке возникают два желания: первое — следовать высшему знанию (от Бога), второе — инстинктам. Открываются два пути: жить как человек или как животное.
Борьба двух желаний рождает стремление либо преодолеть инстинкт и жить знанием, либо преодолеть знание и жить инстинктами. Реализация первого желания суть свободы человека. Реализация второго желания… тоже проявление свободы. Человек свободно опускает себя на более низкий уровень. Он постепенно оказывается во власти более сложной системы, где утрачивает личность и попадает в омут инстинктов. С этого момента у него нет свободы, он не принимает глобальных решений, его несёт поток, направления которого он не осознаёт. Он просто живёт (как животное).
Показатель высшей свободы — мировоззренческий выбор. У кого нет мировоззрения, у того не может быть высших ориентиров и, как следствие, выбора в глобальном смысле. Мировоззренческий маугли, коим является современный потребитель, — флюгер, которым крутит ветер выгоды и инстинкты. По целям он ближе к животному, чем к человеку.
Поскольку источником свободы является информация (окружающий мир), разложенная в знание (по полочкам), надо её упорядочить: первичное отделить от вторичного, построить между знаниями иерархию. Для проведения такой операции одного разума мало. Требуется эталон, посредством которого разум определит, что первично, что вторично, а что лишнее. Разум, какой бы он ни был мощный, в эталоны не годится. Как компьютеру нужна программа, без неё он бессмысленность, так и мышлению нужен эталон. Без него никакая оценка невозможна.
На примитивном уровне эталоном выступает инстинктивное понимание личного физиологического блага, делящее информацию по уровню её опасности, полезности и прочее. Информацию высшего уровня, из которой возникают мировоззрение, понятие высшей цели и высшей свободы, с помощью инстинкта разложить по полочкам нельзя. Для этого нужно нечто, с помощью чего можно отличить Добро от Зла не с позиции личного блага, а в абсолютном смысле.
Попытка оперировать инстинктом личностного блага как эталоном, приведёт к знанию добра и зла в стиле «если у меня украли корову, это плохо, если я украл, это хорошо». Из относительного знания абсолютную цель не вывести. Если всё так, получается, высшая свобода без эталона невозможна.
Если есть информация, есть первичный источник информации. По аналогии: если есть эталон, есть источник эталона. Источник, рождающий информацию и эталон, является «роддомом» свободы. От первоисточника зависит свобода и её характеристики. Свобода суть реализация первоисточника. Смысл выражения «свобода божественна» ухватывается именно в этой логике.
Вопрос: что есть первоисточник? Охватывая мысленным взором всё, что можно охватить, мы вычленяем двух кандидатов на эту роль — Бог и Природа. Обращаю внимание: в данном случае рассуждаем не с позиции атеиста или верующего, а как бы отстраненно, стремясь учесть все возможные варианты.
Итак, при таком подходе мы видим: иных кандидатов помыслить нельзя. Или физика, или метафизика — то, что за рамками физики (природы). Разные источники дают разную информацию и разные эталоны. Всё это по-разному оформлено, по-разному подаётся и по-разному упорядочивается. На базе каждого типа информации возникает разное понимание свободы. Бог выдаёт одну информацию и эталон. Природа выдаёт другую информацию и другой эталон.
Зафиксируем очень важный вывод. Природа не может дать эталона, посредством которого можно поступить вопреки инстинкту. Такой эталон может дать только Бог. Другого источника, рождающего желание поступить вопреки инстинкту и благу земной жизни, нельзя даже предположить.
С утверждением «Бог — источник высшего эталона» материалисту трудно согласиться. Если даже в логической цепочке нет изъянов, всё равно возникает внутреннее сопротивление. А как же тогда эволюция, первичный бульон, человекообразная обезьяна? И главное, наука доказала — Бога нет…
Всё это рождает желание махнуть рукой на логические изыски. Мы все родом из потребительского общества, и потому всем очень знакомо это направление мысли. А потому будем относиться к нему без осуждения, хотя есть уверенность, что нас услышат те, кто чувствуют изъян материалистической модели мира.
Давайте возьмём под сомнение монополию Бога на высший эталон и посмотрим, что из этого получится. Предположим, источником эталона и информации, способной родить желание преодолеть инстинкты, выступает не Бог, а нечто иное.
Сразу вопрос: кто или что конкретно может быть источником? Человек? Нет, он не самодостаточный объект. Человека формирует информация. Если младенца блокировать от любого звука из внешнего мира, обеспечив при этом жизнедеятельность, сам из себя человек никакой информации и эталона не произведёт. Вместо человека будет человекообразное растение.
Может, источником информации, создающей Человека с большой буквы, способна быть Природа? Нет. Если человек будет иметь только природную информацию, например, младенца выкормят дикие звери, и он вырастет в лесу, его эталоном будут инстинкты. Здесь, скорее, человек просто не выживет. Он и животным не станет, и человеком не останется.
Человеческая свобода заключается не в следовании инстинктам, а в их преодолении. Вопрос: может ли природа дать человеку желание преодолеть инстинкт, поступить ему вопреки, если инстинкт противоречит знанию, то есть дать человеческую свободу?
Информация, генерируемая природой, рождает цели в рамках земной жизни. За рамками никаких целей она дать не может в силу своей сути. Отсутствие высших целей означает отсутствие повода сопротивляться животным инстинктам. Напротив, есть повод подчиняться им и рождаемым ими желаниям.
Человеческая свобода характерна возможностью следовать высоким желаниям. Природа может дать только животную свободу. При всех допусках, какие мы сделали, не удаётся уйти от вывода: у человека нет иного способа достичь высшей свободы, кроме как через Бога. Остальные варианты, если проследить их развитие, ведут к умалению человека, переводя его на животный или растительный уровень.
Итак, ни человек, ни природа не могут выступать в роли первоисточника, порождающего желание поступить вопреки инстинкту. Естественная природа превращает человека в животное.
Итак, несложно увидеть, что религиозные требования входят в жёсткое противоречие с требованиями материализма. Человек оказывается перед выбором: или остаёшься верен Богу и отказываешься от удобств системы, или отказываешься от Бога ради бытовых благ.
Беда современного человека в том, что он не понимает глобального смысла ситуации. Люди способны фантазировать только в рамках известного. Глобальное, лежит ЗА рамками известного и умопостигаемого. Это Тайна, перед которой человек останавливается, как бумажный кораблик перед скалой.
Заглянуть в будущее могли пророки, но не через логику, а через откровение. Их никогда не понимали. Описываемая ими картина выглядела настолько фантастичной, что напоминала бред сумасшедшего. Впечатление усиливалось за счёт того, что будущее приходилось описывать в терминах настоящего. Иоанн Богослов описывает будущее человечества, но кто понимает это? Разве современный «здравый смысл» не говорит, что Апокалипсис — бред?
Превращение человека в животное — не самое страшное. Сегодня их много, они выдают себя мечтами о неограниченном потреблении, когда можно купить всё-всё. Это естественно, если цели лежат в рамках земной жизни. Возникает логика: «живём один раз» и жизненное кредо:«маленькие удовольствия для дня и маленькие удовольствия для ночи, но здоровье превыше всего» (Ф. Ницше).
Проблема не в том, что естественная природа делает из человека инстинктивное животное. Проблема в том, что человек не может остановиться на этом состоянии. Совокупность человеческой природы создаёт такой эффект, что человек не стоит на месте. Он или взлетает вверх, или падает вниз.
Но вопреки логике и здравому смыслу, давайте рассмотрим в качестве первоисточника природу и самого человека. Эксперимент натянутый, но для полноты охвата не будем обращать на это внимания. Это позволит нам показать, что происходит с обществом, формируемым без Бога.
Итак, допустим, «Бога нет». Возникает знание, согласно которому высшим арбитром и мерилом становится ЧЕЛОВЕК. Теперь, когда сняты все ограничения, «моё» желание однажды упрётся в «ваше» нежелание. Так как мировоззрение, порождённое логикой материализма, не даёт мотивации сдерживать себя, стремление реализовать своё желание сохраняется.
Идеал свободы — отсутствие любых ограничений. Абсолютная свобода — можно всё, в том числе и то, о чём думать страшно или непривычно, стыдно или противно. Но если Бога нет, всё это религиозные архаизмы, ограничивающие полёт фантазии и желаний свободного человека.
А что удерживает людей, понимающих мир с чисто рациональных позиций, от получения преступных удовольствий? Многие современные люди не реализуют сполна лозунг «бери от жизни всё» только потому, что их сдерживает страх наказания (отторжение обществом тоже наказание). Если убрать страх, уйдёт сдерживающая компонента. Что тогда остановит прагматичного человека, живущего один раз? Ничего: ни стыд, ни совесть, ни сострадание. Моральная сторона не может приниматься во внимание, это из другой области. Сегодня бизнесмены всё чаще говорят друг другу: «Ничего личного, просто бизнес». Маньяк тоже может сказать жертве: «Ничего личного, просто удовольствие».
Сегодня человечество всё чаще получает «привет» из трущоб мегаполисов, провонявших собачьим дерьмом, блевотиной, прокисшим вином, мочой и кровью. «Я не хотел причинять им вред, я лишь хотел убивать их», — говорил Дэвид Берковиц, серийный убийца, наводивший ужас на американцев в середине 1970-х годов. В Бельгии в 2009 году 20-летний парень, пришедший в ясли и начавший резать младенцев, мог сказать нечто подобное. Он просто хотел убивать…
Не менее часто приходит аналогичный «привет» из высших сфер общества. Запад уже привыкает к скандалам в благополучных домах, где в подвалах находят оборудованные пыточные камеры и остатки расчленённых трупов, в том числе детских. Ничего личного, просто удовольствие особого типа.
Многие материалисты, читающие эти строки, ужаснутся и воскликнут: «Какой кошмар!» Но если человек — высший арбитр, кто определяет понятие добра и зла? Если высший считает добром то, что несёт ему удовольствие, как эту установку поколебать? Только не говорите, что мы его, гада, разорвём-казним и прочее. Речь идёт о логике явления, а не о вашей реакции на него. Маньяку можно помешать воплотить свою «истину» в жизнь, но мы говорим не о частных случаях, а о тенденции, порождаемой логикой материализма.
Отказ от признания Бога приводит к позиционированию человека как высшего существа, а значит, высший обладает абсолютной свободой, где можно всё. Это неустранимое стремление, которое будет подталкивать материалистов до тех пор, пока дотолкает до могилы.
По логике безбожного общества, не может быть запретов в контролировании воображения. Кто, на каких основаниях и с помощью каких критериев будет контролировать воображаемые человеком картинки? Если даже это технически возможно, вопрос об основаниях и критериях не снимается.
Каким образом потенциальный контролёр будет определять, хорошие картинки рождаются в вашем сознании или плохие? Ориентируясь на свой вкус? Но это же чистой воды узурпация, нарушение свободы и прав, ради которых религиозное общество было трансформировано в светское. Если Бога нет, нет и абсолютного «аршина», которым можно «мерить» нравственность фантазий. Любая оценка будет проявлением частного вкуса.
Если человек высший, только он определяет уровень дозволенного. Иного мерила в атеистическом обществе быть не может. У такого общества никогда не будет оснований запретить, например, садомазохизм. Когда извращения легализуются на уровне фантазий, и человек перестанет чувствовать их табуированность, из виртуальной области они перейдут в реальную. Если оперировать таким мерилом, как сиюминутный вред, никаких ограничений нет. Любители начнут воплощать эти фантазии в кругу единомышленников в игровой форме. А потом…
Кто и на каких основаниях может запретить людям это? У общества нет причин классифицировать это как зло. Такое удовольствие получит статус невинного развлечения под названием «взрослые игры». Не садизм, а «взрослые игры»; не педераст, а гей; не блядь (от церковно-славянского блядница, производное от бляд, блуд), а сексуально раскрепощённая. Кстати, термин «блядь» равно применим как к женскому, так и к мужскому полу.
Будь это реальные действия, несущие вред реальным людям, можно было привязаться к нанесению сиюминутного вреда и ограничить опасную деятельность. Но если вред наносится воображаемой жертве, за что выставлять претензию? За неправильное воображение?
Но, во-первых, мы снова возвращаемся к вопросу: кто определяет правильность.
Во-вторых, в своём сознании человек считает себя богом. Он может представлять что угодно, делать что угодно, и никто его за это не накажет, потому что в его действии нет главного аргумента, которым оперирует всякое безбожное общество — нет сиюминутного вреда реальным существам.
Христианское общество отличается от безбожного наличием абсолютного эталона Добра и Зла, действие которого распространяется как на реальный, так и на виртуальный мир. Бог требует соответствовать абсолютным стандартам не только в реальной жизни, но и в воображении, в виртуальном мире. «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своём» (Мф.5:28).
Верить в Бога — это не только признавать Его существование. Бесы тоже не сомневаются в том, что Бог есть: «и бесы веруют и трепещут» (Иак.2:19). Но при этом они остаются бесами, потому что не живут так, как велит Бог. Верить в Бога — значит руководствоваться эталоном, который Он дал.
Если Бога нет, то нет и стимула контролировать свои поведение и воображение. В обществе настоящих атеистов нравственный контроль невозможен. Если допустить, что материалисты озаботились наведением порядка в головах, не вдаваясь в технические подробности, зададимся вопросом: на каком основании человеку можно запретить что-то воображать? На основании вашего вкуса? Если так, рушится вся логика атеизма.
Наше общество содержит в себе остаточные традиционные представления, выведенные из религии. Как следствие — традиционное понимание мира противоречит логике атеистического мировоззрения. Утверждая, что нужно быть честным, атеисты не могут указать — почему. Их эмоциональные попытки обосновать посыл в духе «потому что так хорошо», не выдерживают критики.
Если мне плевать на всех и в данном случае выгоднее обманывать, почему я должен быть честным? Потому что вы так горячо об этом говорите? Или потому что власть деньги дала на расклеивание плакатов с призывом быть честным? И ещё: как прикажете относиться к благолепным лозунгам, если точно знаешь: часть бюджета, выделенного на кампанию, украдена. «Борьба за честность» затевалась именно с этой целью.
Материалисты не могут обосновать своего стремления быть честными примерно по той же причине, по какой папуасы, знавшие, но забывшие принцип подъёмной силы крыла, не могут доказать соплеменникам, что предметы тяжелее воздуха летают. Такой папуас-«авиатор», «включает» эмоции и горячится, чем только дискредитирует себя и свою теорию, хотя говорит абсолютно правильные вещи. Он понимает всё подсознательно, тогда как для аргументации нужно сознательное понимание.
Самые продвинутые материалисты утверждают: человек может отказаться от сиюминутного ради достижения вечного. Звучит логично при условии, если есть ресурс, позволяющий серьёзно надеяться достичь результата при жизни. Если прогнозируется, что результат будет только после смерти, не возникает мотивации. Зачем расходовать главное сокровище, жизнь, на то, чего не увидишь? Чтобы жить в сердцах благодарных потомков? Или потому что так завещал великий Ленин и учит партия? Эти лозунги работали на очень наивных, причём недолго. Практика показала: потомки атеистов не бывают благодарными. Из их мировоззрения вытекает совсем другая логика. Они хотят жить не в сердцах благодарных потомков, а здесь и сейчас, и после нас хоть потоп.
Сдержать это стремление уговорами и морализаторством нельзя. Призыв строить чужое благо (будущих потомков) за счёт ущемления собственного противоречит логике атеизма. Людей можно заставить силой работать на общество, можно купить или обмануть, но они будут мотивированы не на достижение результата, а на зарплату, карьеру или уход от наказания.
Спекуляции на родительском инстинкте тоже не принесли плодов. Людям говорили, мол, ваши внуки будут жить при коммунизме, если вы откажетесь от стремления к своему благу. Но эти слова в лучшем случае действовали на первое поколение низших слоёв. Уровнем чуть выше они уже не работали, потому что противоречили логике материализма.
Тенденцию разложения демонстрируют отцы-основатели советской системы. После убийства видного деятеля СССР Кирова в его сейфе «валялась» сумма, эквивалентная трём миллионам долларов в ценах 2008 года. Это так, на всякие мелочи типа балерин Большого театра, подарки и прочие безделицы. У Фрунзе на карманные расходы было найдено примерно вдвое больше. За «железным» Феликсом, ездившим «на лечение» в Швейцарию, неизменно следовал опечатанный вагон с ценностями, размер которых историки до сих пор затрудняются уточнить. Сколько у него лежало в сейфе на «карманные расходы», мы не знаем. «И душа крест накрест досками» (В. Высоцкий).
Можно не сомневаться в оригинальности нравов коммунистической элиты, создававшей коммуны, где всё было общим, в том числе жёны. Равно как не подлежит сомнению искренность рядовых коммунистов, образ которых воплощён в главном герое советского фильма «Коммунист». Он верит в Ленина, не читая Ленина (тем более Гегеля и Маркса). Максимум, он декреты вождя читал, но готов умереть за идеалы коммунизма, не имея о них понятия. Это в чистом виде типаж верующего человека. Но мы не о личностях, мы о тенденциях.
Когда атеизм охватил широкие массы, призывы жить по совести от элиты, озабоченной дачами, машинами, льготами и «тёплыми местами», дали противоположный эффект. Народ не хотел жить для потомков, он хотел жить для себя, как «слуги народные». Самые умные и талантливые быстро усваивали правила игры и этикет двойной жизни, способствуя разложению.
Либеральная демократия вовсе не приоритет большинства над мнением меньшинства, как думают наивные. Эта система даже не приравнивает голос индивида к голосу большинства. Она ставит голос меньшинства, если оно является носителем порока, выше мнения большинства. Если 100 миллионов человек против педерастии, а только 1000 человек — ЗА, решение принимается в пользу меньшинства.
В обстановке толерантности и терпимости, культивируемых как уважение чужих вкусов, появляются магазины, клубы и СМИ, обслуживающие извращенцев. И ничего не возразишь: если Бога нет, все свободны делать что угодно. Фиговый листок, прикрывающий колоссальные последствия, выражен в запрете причинять сиюминутный вред. По логике материального понимания мира, нетрадиционный вкус нужно уважать. Он же не кусается.
Одним нравится борщ, другим — жареные тараканы. В сексе то же самое: одни любят традиционные отношения, другие — нетрадиционные. Скоро и само слово «нетрадиционные» отомрёт, потому что кто определяет традицию? Пока это уступка той части общества, которая подсознательно несёт в себе остаток религиозных установок. Но пройдёт ещё некоторое время, и вырастет новое поколение, свободное от «архаизмов».
Многие явления, оцениваемые религиозным обществом как смертный грех, у материалистов получили статус невинного развлечения, право на которое было закреплено в конституции, «библии атеистов», которую они сами сочинили. Были легализованы внебрачные половые связи, проституцию превратили в социально-полезную работу, педерастию приравняли к разновидности любви. На очереди легализация педофилии, некрофилии и т.п.
Интересна технология вживления этих безобразий в общество. Культивирование педерастии на традиционной почве не приживается. А вот через борьбу с педерастией очень даже можно разместить в информационном поле это понятие. Сегодня разговорам о наркотиках посвящено много времени. Раньше для большинства это было далёкое явление. Казалось, это не для нас, это о других. И вот… всё так близко, так легко, так приятно, так круто. Многие впервые пришли к мысли попробовать после чтения книг с сюжетом, построенным вокруг наркотиков или их компонент. Вышло много фильмов, где наркомания вроде бы осуждается, тон отрицательный. Дядечка-режиссёр говорит типа «нельзя», а сам поворачивается и заговорщически подмигивает: «А мож попробовать? есть чó?»…
Аналогично и с педофилией: человек думать не думал, что такое вообще возможно. И вдруг — раз, появляется плакат «нельзя насиловать детей!». Это первые снаряды, прожигающие оборону человека. Вроде и против сказать нечего, вроде как всё правильно, действительно нельзя. Но в итоге, само понятие педофилии пробилось в информационное поле. Начались разговоры на тему инцеста (сожительства родителей и детей). Далее из гнилых щелей повылазили защитники педофилии, очень убедительно оправдывающие это явление. Другие им стали возражать на эмоциональном уровне. И пошло-поехало…
Второй шаг: когда понятие войдёт в нашу жизнь, начнётся его уточнение и, как следствие, дробление, возведение в одну из многих норм, которые тоже дробятся на миллионы норм. Пройдёт совсем немного времени, и идеологи постмодернизма скажут — педерастии в принципе нет. Сколько людей, столько и полов. Это уже ломится в нашу дверь.
Главное в развращении общества — снять понятие стыда. Стыд всегда иррационален, его невозможно объяснить с помощью логики, не обращаясь к понятиям, выведенным из логики религии.
Не обязательно учить девочек и мальчиков разврату, лжи, отрицанию семейных ценностей. Можно, например, спровоцировать судебные иски от детей к родителям под предлогом защиты прав ребёнка.
Например, в США слушалось дело: мальчик требовал признать суд его право купить ёжика. Как умилительно… Но в реальности сын восстал против матери и победил. Или можно развесить в интернете баннеры с надписью «до 18 лет вход воспрещён», а параллельно говорить о праве человека, достигшего 14 лет, на личную жизнь. Или под предлогом борьбы с подростковой беременностью и со СПИДом рассуждать о безопасном сексе. На эту «заботу» наложить разглагольствование о свободах, о недопустимости причинять вред другим людям, и вплетать мысль о допустимости и естественности реализовывать всё, что приносит удовольствие. Под эгидой свободы мальчики и девочки сами найдут источник удовольствия или повод подать в суд на родителей, и начнут брать от жизни всё.
Мы ещё содержим в себе остаточные явления христианского общества. Поэтому некоторые удовольствия отрицаем, хотя в них нет сиюминутного вреда. Например, некрофилия (половой контакт с мёртвыми) и прочая неудобоговоримая мерзость, с точки зрения материализма безвредны. Но общество пока не готово воспринимать такие проявления свободы.
В Англии был зарегистрирован парадоксальный случай. Общество некрофилов обратилось к властям с официальной просьбой выдавать им свежие бесхозные трупы, которые они после «использования» обязуются хоронить за свой счёт и вообще делать всё сообразно закону. Власти попали в затруднительное положение. С позиции научного атеизма предложение выгодно. Оно не причиняет никому вреда, приносит казне доход, а отдельной группе избирателей дарит удовольствие. Да, странное удовольствие, но о вкусах не спорят. Власти отказали просителям по формальным признакам. Спрашивается, какой логикой они руководствовались? Попробуйте сформулировать чёткий логичный отказ некрофилам с позиции чистого материализма!
Другой пример. В Германии один человек предложил другому съесть себя. Партнёры составили договор, согласно которому один передавал своё тело другому на съедение. Были соблюдены все юридические формальности, договор был заверен нотариально, снят на камеру, записан в аудио- и видео-форматах. Можно представить себе юридическую безупречность документа, если помнить, насколько педантичны, до маниакальности, немцы.
После заключения сделки покупатель отрезал у продавца гениталии по всем правилам хирургии — никакого варварства, с анестезией и прочее. Потом они их зажарили и вместе съели за дружеским ужином. Далее продавец совершил акт самоубийства, чтобы покупатель не попал под действие закона об убийстве. Затем покупатель констатировал смерть по всем правилам медицины, после чего порубил тушу и сложил мясо в холодильник. Всё это было записано на видеокамеру.
Когда ситуация стала достоянием гласности, власти Германии растерялись. Наказания за поедание человеческого мяса не существует, никакие статьи уголовного кодекса не нарушены. Если бы речь шла об обычной сделке, заключённых договорённостей было бы более чем достаточно для любого суда. Но так как в договоре шла речь о том, что одна свободная личность передаёт другой свободной личности своё тело для съедения, возникла заминка. К чести немецких властей, они нашли причину и посадили покупателя-каннибала на пять лет.
На Украине группа граждан, получающая удовольствие от поедания человеческого говна, обратилась с просьбой официально зарегистрировать их организацию. Их устав декларировал поиск и объединение единомышленников. Подчёркивалось: всё будет в рамках закона. Люди готовы были платить пошлины и налоги. Но украинская власть отказала, поправ тем самым «свободу личности».
Во Франции группа энтузиастов хотела организовать коммерческую рекламу по продаже предметов женской гигиены, бывших в употреблении. Власти тоже «зарубили». Спрашивается, почему, если эти «милые люди» платили деньги и никого не кусали? Одним нравится запах духов, другим запах шашлыка, третьи балдеют от негигиенических запахов. Кто судьи?
Можно долго перечислять такие случаи. Это лишь некоторые примеры на сегодняшний день. Но, отказы противоречат логике современного общества. Они построены на логике, оставшейся от христианского общества. Эта логика вступила в противоречие с логикой материализма. Согласно материализму, можно всё, что не несёт сиюминутного вреда. Никакого сиюминутного вреда во всех приведённых примерах нет. Кто из либералов может ответить: почему решения были приняты вопреки рациональной логике?
Демократическая система имеет установку соблюдать права носителей любых вкусов. Можно не сомневаться: «недоразумение» будет преодолено, и права меньшинств восстановят. Извращенцев преподнесут не как меньшинство, а как нормальных людей, коих большинство, но многие просто «стесняются» признаться в своих тайных пристрастиях. В угоду этому мнению появятся научные работы, указующие на естественную гомосексуальность человека и прочее. Нормальных выставят закомплексованным меньшинством, несвободными архаичными уродами.
Не важно, что большинство как раз нормальные люди, и они против присутствия в их жизни таких явлений. Если 10 американцев живут среди 100 тысяч индейцев, меньшинством являются индейцы. Аналогично и в нравственной сфере. Термин «меньшинство» будет перенесён с извращенцев на нормальных людей. Каким реально станет соотношение — вопрос десятый. На первом этапе возникнет иллюзия, будто нормальных меньшинство. Пройдёт время, и они действительно станут меньшинством.
Хоть убей, следа не видно:
Сбились мы. Что делать нам!
В поле бес нас водит, видно,
Да кружит по сторонам.
А. Пушкин
В будущем вырастет полностью рациональное поколение, у которого рефлексы отомрут, как отмерло негативное восприятие педерастов. Сегодня они в любом демократическом правительстве присутствуют и в любой администрации любой религиозной конфессии, что вызывает эффект подражания в массах. Это становится отличительным признаком и одновременно нормой. Они тащат своих, оформляясь в структуру. Полвека назад невозможно было представить официальную регистрацию брака лесбиянок или педерастов. Сегодня это норма жизни.
Если кто попробует ущемить права сексуальных меньшинств этого толка, тут же найдутся защитники. Обратите внимание: они не спешат защищать людей, получающих удовольствие от поедания человеческого мяса, кала и прочее. С формальной точки зрения одни ничем не отличаются от других. Но правозащитники ещё не созрели, ещё стесняются выступать на стороне говноедов. Так полвека назад они стеснялись защищать педерастов. Но поскольку под стеснительностью нет основания, однажды она уйдёт. И тогда даже самый захудалый правозащитник усмотрит в приведённых выше отказах признаки тоталитаризма, ущемление прав и попытку подчинить вкусы человека каким-то нормам.
Отказ регистрации любителей дерьма — это дискриминация по вкусовому признаку. Любители одного типа удовольствия дискриминируются перед любителями другого типа удовольствия. Почему одним можно пропагандировать свои пристрастия и желания, а другим нельзя?
Пока никто не выступил в защиту прав людей, пожелавших узаконить свои нетрадиционные вкусы. Это свидетельствует: общество пока не перешло Рубикон. Христианство сдало позиции на видимом уровне, но прочно засело в подсознании самых отъявленных атеистов. Люди пока не способны принять революционные извращения, даже если те соответствуют логике материализма.
Но если «Бога нет», тогда все запреты выдумки людей, и эти запреты можно легко поправить. Что прикажете делать тем, кто получает удовольствие от страданий других? Свободная от «архаизмов» традиционного общества личность не видит в этом ничего предосудительного. Она скажет вам — мир так устроен, жизнь одного находится в прямой зависимости от смерти другого.
Настоящий материалист, свободный от «архаизмов», считает себя разумным млекопитающим. Ему чуждо понятие души или совести. Окружающих он тоже считает животными: одних более сильными, других более слабыми. Если сильное животное охотится на слабое, что тут неестественного? Никто же не возмущается, когда сытая кошка мучает мышку. Она есть не хочет, она просто развлекается. Чем человек хуже кошки? И если так, возникает безграничный простор для самой дикой фантазии.
Кошка играет с мышкой. Нет сомнений, кому-то обязательно захочется поиграть реально. Когда процесс легализации пройдёт, возникает необходимость повысить градус. У некоторых это выльется в желание пережить реальные ощущения. Для начала человек захочет просто посмотреть на настоящие страдания.
Следующий шаг — самостоятельная практика на живых людях. Кто победнее, сам выходит на охоту. Кто побогаче — покупает «живой товар». По информации спецслужб, «товаром» являются преимущественно дети. Продавцы и покупатели «товара» не называют детей детьми. Например, в аудиозаписи, зафиксировавшей такой разговор, двое мужчин обсуждают продажу восьмилетней мексиканской девочки, которую называют «маленькое животное». Покупатель уточняет, что с ней можно делать и куда потом девать труп.
Охота на детей и девушек существует в любой стране мира. Рынок удовлетворяет спрос на мучения, рассматривая людей в качестве товара. Это нельзя даже близко сравнивать с рабством. Хозяин покупал раба за большие деньги и относился к нему явно не хуже, чем к карете или корове. Здесь же изначально человека рассматривают как объект мучений.
Статистика исчезнувших за год детей повергнет любого в ужас. Какой процент из них случайно погибших, а сколько замучено в порностудиях, можно только гадать. Уголовное дело заводят, когда находят останки человека. Если всё сделано чисто, останков нет, — преступления тоже нет. Никто серьёзно не будет заниматься заявлением бабушки о пропавшей внучке.
Призыв брать от жизни всё, положенный на теорию научного атеизма и реализованный в условиях технического прогресса, не принёс ещё свои главные плоды.
Описанное выше — начало и не главная опасность. Рождается новое общество, контуры которого сейчас представить сложно ещё и потому, что страшно.
Если, по материализму, выше человека никого нет, значит, каждый имеет полное право сам по своему вкусу составить понимание мира или отказаться от всякого понимания. Если человек бог, он может верить во что угодно или не верить ни во что. Он имеет право ставить себя выше всех или равным всем, может поставить себя ниже всех. Полная свобода: как ему больше нравится, так он и делать будет. Такой подход находит множество сторонников. В обществе проводится мысль: тема религии — дело личное. Каждый во что хочет, в то пусть и верит, свобода вероисповедания и прочее.
«Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо» (Л.Н.Толстой. «Война и мир»).
Пост-новое общество это уже не языческая модель со своим пантеоном богов. И не прямое отрицание Христа атеистической эпохи. В новом обществе каждый человек теоретически бог и потому потенциально свободен — без ограничений и абсолютно. Такое мировоззрение уводит общество в новую плоскость, за рамки человеческого представления.
Первая заявка на абсолютную свободу — кто за меня решил вопрос пола. Почему я мужчина (или женщина)? Если я свободен, чего ради должен мириться со своим полом как с данностью? Почему нет выбора? Фиксация этого момента обнажает огромное противоречие. Налицо ущемление свободы в вопросе выбора пола.
Как отголосок традиционного мировоззрения, могут прозвучать слова осуждения за само желание думать об этом. Мужчине положено быть мужчиной, если он родился мужчиной, а женщина должна быть женщиной.
«Но кем положено, если Бога нет? — спросит человек наступающего общества. — Вами? А с чего вы решили, что я должен слушать вас? Или обществом положено? Но почему в вопросах, касающихся лично меня, моей одежды, причёски и пола, я должен слушать общество? У нас же не диктатура. На каждом углу провозглашается право человека на частную жизнь. Что хочу, то и делаю. Хоть дохлых кошек буду использовать в качестве сексуального объекта, вам-то какое дело?». Вот так примерно ответит истинный материалист.
Впервые в человеческой истории возникает вопрос выбора пола. Раньше такое вообразить было нельзя. Пол считался данностью по воле Бога. Но когда Бога исключили из мировоззрения, а прогресс дал невероятные возможности, люди, осмыслив себя высшими существами, стали задаваться таким вопросом.
Сейчас можно выбирать себе тело. Хотите — мужское тело выбирайте, хотите — женское, или чередуйте. Никаких мировоззренческих ограничений! Единственные ограничители — вопросы технического и финансового характера, но это из другой плоскости. Как показывает практика, их решение — вопрос времени и ресурса, но не принципа.
Оставаясь на позициях атеистического мировоззрения, попробуйте найти основания для отказа человеку выбрать пол, если человек свободен и выше его свободы ничего нет. Почему нельзя что-то пришить или отрезать, если хочется? Почему форму носа можно менять, а другие органы нельзя? Потому что вы так считаете? Это все ваши аргументы? Тогда вы просто ретроград, архаичный маргинал, мракобес и религиозный фанатик.
Вы думаете, это всё? Вы наивный человек. Если Бога нет, свобода не может быть ограничена ни в чём. В том числе в кардинальной смене формы тела. Если в вопросе пола смена форм идёт в рамках традиционной человеческой формы, меняется только половая принадлежность, здесь процесс заходит ещё дальше.
Материалисты нового поколения уже несколько десятилетий говорят абсолютно логичные вещи. Они утверждают: тело — не мундир, человек — не солдат. Никто не может диктовать личности, какую форму тела нужно иметь, на каком языке говорить, каких правил придерживаться в сексуальной практике и прочее. Это у «отсталых» христиан «тело же не для блуда, но для Господа» (1Кор.6:13). У «продвинутых» материалистов тело понимается как источник удовольствия, инструмент добычи полнокровной жизни.
В христианстве форма тела объявляется результатом воли Высшего Сущего: «Бог даёт ему тело, как хочет, и каждому семени своё тело. Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц» (1 Кор.15:38—39). Эта установка пресекает на корню мысль об изменении формы тела. «Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм — вы» (1 Кор.3:17). В развитом материализме таких ограничений нет. Тело понимают чем-то вроде куска глины, из которой человек волен лепить форму, какая ему заблагорассудится.
Почему я, свободная личность, должен носить тело именно такой формы? Я его не выбирал, я в нём родился. Меня никто не спрашивал, хочу ли я иметь такую форму. Вот тебе стандартное тело, и носи его всю жизнь. За неуставную форму следует наказание в виде отторжения обществом. Свободная личность недоумевает: отчего у меня именно две руки, две ноги? И вообще… мне не нравится общий дизайн моего туловища. Может, я хочу быть кентавром: наполовину конём, наполовину человеком? Или хочу челюсть как у тигра. Или бычьи рога, приращённые к черепу. Чуть что, можно и боднуть. Или с хвостом стоишь и мух отгоняешь. Или… Моё тело, что хочу, то и делаю.
Тема пропагандируется, и спрос растёт. Недалёк день, когда некто решит себе вместо ступней копыта сделать, чтобы без обуви ходить. Кого-то прикалывает внешность монстра. А кто-то вообще решит испробовать тело в форме блина и жить в воде, плавая камбалой. Опустите технические трудности, оперируйте только мировоззренческими, и вы увидите: если идейных ограничений нет, всё это — наша грядущая реальность, если мы без Бога.
Новые формы будут оказывать влияние на реальный мир. Дети и молодёжь уже сегодня копируют поведение и внешний вид виртуальных героев. Процесс сдерживает степень приятия обществом новшеств. Никаких мировоззренческих преград нет. Плохие «чудеса» будут расти пропорционально росту терпимости общества.
Начинается абсолютный пересмотр человеческих ценностей. Эксперименты в генной инженерии открывают перспективы, о которых раньше нельзя было помыслить в самых диких фантазиях. Ни Босх, ни Дали, ни иной художник со странным видением мира не уходил так далеко, как уводит нас реальность. Темпы развития науки позволяют предположить: люди могут закрепить изменения на уровне ДНК. Не потóм приращивать рога и прочее, а сразу сделать так, чтобы от рогатых или хвостатых родителей рождались рогатые или хвостатые дети.
В традиционном обществе есть каноны, авторитет которых определяет границы возможного. В сверхновом обществе такого нет. Хотите — вам в голову вживят стальные шипы, как у героя крутой компьютерной игры. Хотите — вставят под кожу рельефные предметы. Хотите — взрастят усы, как у кота.
Не сомневайтесь, процесс пойдёт. Достаточно одному фильму выйти, где главный герой будет изменён подобным образом, и масса устремится подражать. Заметим: массу вообще никто спрашивать не собирается, она будет делать то, на что её запрограммируют. Здесь как с женщинами: никто не спрашивает, что они будут носить. Что объявят модным, то и будут носить. С равным успехом их можно как раздеть, так и одеть.
Сегодня люди себе рёбра удаляют, череп дробят, губы накачивают и ещё делают много такого, о чём большинство населения не подозревает. Сейчас зарождается пластическая хирургия нового поколения, ориентированная на удовлетворение запросов свободной личности. Процесс будет развиваться за счёт стремления к индивидуальности (внешний вид — самый лёгкий путь).
Математически зафиксировать границы человеческого тела невозможно, как и границы морали. Если человек родился уродом, а врачи исправили физический недостаток, нельзя понимать это нарушением воли Бога. Равно как с трансплантацией органов или зубными коронками. Концептуально это киборг, но мы понимаем: всё в рамках человеческого. Но сами рамки не имеют чёткой конфигурации, и потому гарантированно будут распространяться в обществе, отрицающем высшие авторитеты.
На очереди мораль. Материализм логично приходит к пересмотру прошлых норм добра и зла. Счастье — это когда приятно. Остальное не имеет значения. Вы говорите, такое недопустимо? Но это же вы говорите. И чем ваш голос весомее моего? Эту страшную правду безбожного общества нечем опровергнуть.
На эту тему европейские интеллектуалы думают уже не одно десятилетие. Некоторые, увидев адские глубины последовательного развития логики материализма, опешили и по сию пору пребывают в прострации. Мэтры философии осознают глубину пропасти, в которую звали общество, и каются. Французский философ современности Мишель Фуко пишет работу «Герменевтика субъекта», где зовёт не в постмодернизм, а к традиционным ценностям. Аналогичные настроения накрывают многих мыслителей.
Исход интеллектуалов из материализма обозначился в конце второго — начале третьего тысячелетия. Пока ещё не произошло полного осмысления куда бежать, но ясно одно — бежать надо. В обществе растёт количество людей, понимающих: они «приплыли» совсем не туда, куда думали. Кто осознаёт всю полноту опасности, делают попытку развернуться назад. Кто понимает наполовину, те суетятся. Кто вовсе не понимает, продолжают идти в прежнем направлении, повторяя речевки прошлой эпохи.
Впитав с молоком матери безбожное мировоззрение, люди оказались в сложной ситуации. Они видели движение в ад, но не видели, как можно остановиться. Логика подталкивает их к единственному выходу — к Богу. Но Бог современными людьми отрицается рефлекторно.
Опасность чёрной стеной надвигается на человечество. Действительность превзойдёт самые смелые прогнозы. Для человека, не знающего Бога, выхода нет. Для верующего человека выход есть, потому что Бог сказал: «верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Ин.14:12).
Факт превращения человека в нечеловеческое существо для материалиста не повод для тревоги. Всё течёт, всё меняется, какие проблемы? Были клеткой, потом обезьяной, затем гомосапиенсом. В будущем станем каким-нибудь гомокомпьютером. Для атеистов в этом и заключается эволюция.
Современный материалист представляет собой новый тип дикаря, живущего в искусственной среде города на высоте нескольких метров над землёй. Судя по масштабу мировоззрения, это обезьяна. Тот факт, что она в костюме и побрита, ничего не меняет. Теоретически настоящую обезьяну можно побрить-помыть-надушить, почистить зубы, одеть в костюм и научить плясать. Но её нельзя подвигнуть к осмыслению мира.
Волосатая обезьяна понимает мир в рамках видимости, побритая «обезьяна в костюме» — тоже. Первая добывала питание на пальмах. Вторая добывает питание в магазине, ходит на охоту в офис. Новые приматы боятся стихийных явлений, под которыми понимаются молнии и громы экономических и политических кризисов. Современный человек приходит в ужас от финансового кризиса по той же причине, по какой его далёкий предок приходил в ужас от стихийного бедствия.
Раньше дикари поклонялись идолам, от древесной личинки до территории, на которой жили (ранний вариант патриотизма и национализма). Сегодня поклоняются торговым брендам и властным символам. Процветающие гадалки и предсказатели суть те же шаманы, за отдельную плату берущиеся умилостивить дух торговли.
«Обезьяны в костюмах» тащатся от сериалов, ищут удовольствий, заботятся о здоровье, собирают коренья и личинки с поправкой на технический прогресс. Это жующее и зевающее полупьяное, полусонное стадо, цели которого строго в рамках личного блага. Все воюют против всех, стремясь достичь своей личной цели. Удовлетворив свои интересы, дикарю больше не к чему стремиться, и он попросту засыпает. Раньше у костра засыпал, сегодня у телевизора, но это детали.
Человечество сделало круг и вернулось к животному состоянию. Главная его особенность — принципиальная невозможность иметь метафизические цели. Обезьяны не способны подняться до вопроса происхождения мира и смысла жизни. Воспринимая мир как рыба — океан, обезьяна — джунгли, ёжик — лес, люди живут как растение. У растения и животного не может возникнуть вопроса, откуда взялся окружающий мир, что есть мир, кто я в этом мире…
Дыхание жизни, которое Бог вдунул в человека, — единственная субстанция, лежащая за пределами «ничего». Мир Бог сотворил из ничего. Дыхание жизни Он вдунул в человека из Себя. Это не означает, что Бог дал человеку часть Себя, иначе получается вариант оригинального многобожия. Но это не отрицает факта присутствия в человеке чего-то такого, что кардинально отлично от окружающего нас «мира из ничего».
В крупных штрихах мы рассмотрели развитие нашего мира в логике материализма. Получается: если мир вечный, а человек временный, цель жизни — вечное приятное существование. Генеральная логика: лучше при жизни получить малую выгоду, чем после смерти (когда человека не будет в принципе) — большую. Всё имеет смысл, пока человек жив. Когда он исчезнет, все смыслы для него испарятся.
Свежие комментарии